Как по мне, так последний тур вышел весьма и весьма унылым, несмотря на то, что я написал аж три исполнения на одну заявку. Две моих заявки бессовестно запороли, часть вообще пока не исполнена. Писать ничего не хочется... (вернее, есть идея, но я вам ее не скажу)). Понравились исполнения Белой Вороны. Спасибо ей и за Анну, и за Даниила с Хозяйками.
Мой любимый автор в этом туре, к сожалению, пока не принял участие, но я надеюсь на то, что когда-нибудь увижу его исполнение моих заявок.
В этом туре было слишком много розовых соплей и абсолютно неканоничных характеров. Печалит. Радует, что появидись такие персонажи, как Георгий, Тяжелый Влад - им почему-то мало внимания уделяют.
Обидно, что заявку про Караван не приняли. Ничего, выложу ее правильно в следующем туре.
Вот, кстати, мои исполнения:
читать дальшеВлад-старший.
Влад снова один. Сидит себе в своей комнате с огромной обидой смотрит в настенное зеркало. Глаза блестят от слез, щеки быстро краснеют, приобретая неприятный оттенок, а губы дрожат. Да как они смеют кричать такие слова, когда она на него смотрит! Как они смеют смеяться над ним в ее присутствии!
Два месяца он не решался подойти к девочке, поселившейся с родителями в доме через дорогу. Два месяца он смотрел с тоской в ее окно. И вот она сама подходит к нему и подает руку: «Привет, я Виктория», говорит она. И улыбается как ангел. Она была самой красивой девочкой в Городе. Нет, Влад мог поклясться, что подобной красоты не сыщешь и во всем мире!
И тут! «Эй, толстопузый, не загораживай!» И смех со всех сторон!
Влад убежал почти сразу, вырвав внезапно вспотевшую ладошку из пальцев Виктории. Обида, жалость к самому себе и детская злость сдавили ему горло, не давая дышать.
Я не толстый, не толстый, - твердит Влад, утирая рукавом глаза. Не плакать. Не плакать! И смотрит дальше в зеркало, пытаясь заглушить внутреннюю боль пустыми заверениями.
- К тебе можно? – звонкий голос где-то за дверью. Влад узнает его и замирает. Он открывает Виктории дверь, пряча глаза.
Вечером после долгого чаепития Виктория, уходя, целует его в щеку и говорит:
- Ты милый.читать дальшеКапелла и СХ.
Капелла никогда не смотрит в зеркало. Это не раз замечали и ее друзья, и отец. И все они ошибочно думали, что она боится увидеть в своем отражении черты матери, ее светлое Сияние и нежный взгляд.
Все, что видит младшая Виктория в зеркальной поверхности – это всепоглощающее пламя, яркие вспышки алых языков и обезумевшие от боли глаза. Адский огонь, облизывающий обугленную плоть, искривленные в агонии губы и пылающие черные волосы. Она видит в отражении страдание, ведущее к очищению. Матерь Божья, совершающая Причастие...
Она видит маму. Но не Викторию, а ту сумасшедшую женщину, кричащую о чистоте души, страшную старуху, которая смотрит на огонь с безумным вожделением. И руки сами собой тянутся к зеркалу и разбивают его на тысячи осколков.
И глаза ее пылают ярче, чем пламя в ее воспоминаниях.читать дальшеВлад и СХ
В тумане ты видишь эти страшные силуэты, они визжат и извиваются точно в предсмертной агонии. Туман всегда таит в себе опасность, поэтому ты в страхе обходишь каждое облако, которое так и норовит утянуть тебя в совершенно иной мир. Ты слышишь эти стоны и эти крики, и тебе тошно, ты хочешь сбежать и бежишь в свой дом с заколоченными окнами, где безопасно, где тихо и спокойно. Ты бежишь так долго, опасность подгоняет тебя, ты чувствуешь этот ужасный мерзкий запах крови.
Ты влетаешь в свое убежище и прячешься в глубине этой маленькой затхлой комнаты. Ты боишься отца и сестру, ведь они уже не те. Город забрал их. И только Мэри – твоя милая Мэри – продолжает звать тебя туда, откуда ты, казалось, никогда не смог бы вернуться. Твоя Мэри, которая ждет час за часом. Она тянет тебя за собой.
И если бы не эта девочка с белокурыми волосами, ты бы давно добрался до вашего «особого места» в Каменном дворе. Но эта крошка всегда тянет тебя назад, хватая за ноги и за руки, точно не желая, чтобы ты взошел на вершину со своей Мэри. Ведь она зовет тебя. Она ждет тебя там, в вашем «особом месте».
«Влад, милый? Что-то случилось с тобой? О, ты был всегда таким забывчивым...» - ты слышишь ее голос в своей голове. Ты слышишь ее и пытаешься дотянуться. И сходишь с ума от одной мысли, что Мэри жива. Что она не умерла одиннадцать лет назад вместе с тобой незабываемой алой силой, которую ты помнишь до сих пор.
Ты весь горишь и шепчешь точно в бреду...
- Ты слышишь это, Даниил? Это из колодца был звук? Или у меня нервы шалят? – и чувствуешь на себе сочувствующий взгляд. Моя Мэри...читать дальшеЛара и Блок
Когда Пепел приезжает в Город, все вокруг точно затихает. И Лара, уже к этому времени знакомая со словом «война», настораживается. Она знает, что такое затишье никогда не приносит счастья и успокоения. Она знает, что когда-нибудь Генерал Пепел придет за отцом.
Лара помнила каждый приезд этого мужчины, который входил в их дом неизменно тяжелым шагом. Помнила, как он снимал полевую шинель, чьи полы были покрыты грязью. Помнила, как мрачно протягивал руку отцу, и как сердечно папа сжимал ее, точно был невообразимо рад товарищу. Лара же еще в детстве не желала приближаться к гостю, от которого так и веяло запахом войны.
Когда ей было три года, ей рассказывал отец, Блок сам укладывал ее спать. По крайней мере, пытался, потому что в его руках она всегда громко плакала.
Ларе пять лет, и Блок привозит из Столицы дорогие игрушки, но она тут же засовывает их подальше в сундук, даже не стесняясь присутствия гостя.
На седьмой год он подарил ей много книг с раскрасками и прописями, которые пролежали на полке в комнате отца почти десять лет нетронутыми.
И вот теперь он приехал...
Лара запирается в своей комнате. Она уже не ребенок, всего лишь чувствительный подросток, который боялся однажды потерять то, что любила больше всего на свете – отца. Поэтому она убегала от того, кто мог принести эту непоправимую потерю. Каждый раз она только лишь выглядывала из-за двери, чтобы удостовериться, что все в порядке.
В этот момент Александр поднимается из-за стола и произносит ту единственную фразу, которая на долгие годы меняет отношение к нему девочки:
- Она умерла.
Сколько грусти и отчаяния в этом голосе. На ресницах девочки застыли слезы. Почему-то в тот же момент она вспомнила лицо папеньки, склонившегося, чтобы поцеловать в последний раз маму. Лара тихонько закрыла дверцу в комнату...
Утром Александр Блок отбывал на фронт. Лара бежала на Станцию, спотыкаясь почти о каждый камень. Волосы растрепались, платок, покрывающий голову, слетел, а юбка запачкалась в пыли. Она бежит мимо вагонов, сжимая в руках плетеную корзинку.
Лара видит, как офицер поднимается в вагон и окликает его. «Дядя Саша!» И когда он оборачивается, она вручает ему корзинку с пирогом. А потом даже машет платочком.
Ларе двадцать пять лет. И она снова ненавидит Генерала Пепла, самого страшного и самого жестокого человека на свете.